Обреченные врать

Конечно, в детстве нам всем мама говорила, что врать нехорошо. Жизнь, правда, вносила свои коррективы. Сначала мы врали, чтобы погасить конфликт (это не я уронил вазу, это собака), потом мы научились врать, чтобы избежать его появления (если я скажу правду, мама расстроится…), а потом вранье так прочно вошло в нашу жизнь, что мы уже начинаем развивать и совершенствовать его подтипы. Ложь для достижения цели, ложь ради выгоды, ложь из вежливости. Последняя, наверное, самое извращенное и мерзкое качество, потому что врать нас вынуждают не обстоятельства и угроза жизни, а страх показаться другому человеку несимпатичным. А о том, что это действо унижает нас в наших собственных глазах, мы забываем.

Сидим с подругой в кафе, куда она пришла с трехлетним сыном. Мальчик гиперподвижный, громкий, скандальный. Из тех двух часов, что мы выкроили на «поболтать обо всем, ведь давно не виделись, столько надо рассказать!», час мы потратили на то, чтобы Данила накормить. Данил данный процесс воспринимал исключительно как барскую забаву, выжимая из матери и незнакомой тети по максимуму дивидендов: он плевался в нас кашей, кричал, пытался соскользнуть под стол, а когда мать выуживала его, сучил ногами, отчего стол ходил ходуном, и незнакомая тетя проявляла чудеса эквилибристики, ловя падающие стаканы и тарелки. В тот момент мне казалось, что тигра в клетке накормить проще, чем это маленькое исчадие ада. Когда мы с подругой – оплеванные кашей, облитые компотом и взмокшие, как мыши, – все-таки перешли к основному плану встречи, она с нежностью во взоре спросила:

– Ну разве он у меня не ангел?

– Нет, он у тебя не ангел. Он невоспитанный, неуправляемый ребенок, лишенный родительского внимания и любви, и потому вынужденный выбивать его такими кошмарными способами. И когда он вырастет, ты от него еще наплачешься! Потому что ты – плохая мать и подруга тоже так себе, – с жаром прокричала я в своих фантазиях, а вслух сказала: – Все дети милые!

Что заставило меня соврать? Направленный на меня пистолет? Угроза увольнения? Нет, всего лишь нежелание портить настроение подруге, потому что любой матери будет неприятно услышать, что ее ребенок отвратительно себя ведет. И плевать, что этот маленький тиран испортил настроение мне, что он залил компотом мою сумку и орал на все кафе, как будто ему зуб без наркоза удаляют! Главное, что я не испортила отношения с подругой, с которой не виделась два года и, видимо, не увижусь еще столько же.

Об этом я думала весь оставшийся час, меланхолично отковыривая ногтем с юбки кусочки подсыхающей каши. И еще думала о том, что порой нам почему-то важнее чужие чувства. Даже не очень-то и близких людей. Мы готовы проглотить обиду, унижение, раздражение, лишь бы не обидеть другого. Мы готовы врать из вежливости. Главный вопрос – зачем? Кроме испорченного на весь день настроения, это вранье не принесет больше ничего.