«Зачем ты разбиваешь чужую семью?» Почему Валентина Талызина так и не нашла женского счастья

Когда народную артистку РСФРС Валентину Талызину спрашивают о личном, она разводит руками: «Счастливая семейная жизнь? Ну, не получилась она». И следом добавляет, что ни о чем не жалеет. Ее героини все как на подбор — умницы, красавицы, но с непростой женской судьбой. В реальной жизни актрисы всё тоже не было гладко, за 90 лет она лишь однажды вышла замуж, но не смогла сохранить брак. Хотя с самого детства актриса больше всего мечтала именно о счастливой семье.

Валентина Талызина помнит себя с двух лет и может многое рассказать о своем детстве. Единственный эпизод, о котором ей рассказать особенно нечего, — отношения с отцом, Илларионом Талызиным. Потому что она его практически не видела.

— Папа был очень красивый мужик — высокий голубоглазый шатен. Бабник, любимец женщин, с невероятной мужской харизмой. Он располагал к себе женщин какой-то трогательной наивностью, возможно, из-за сиротства, — писала Валентина Талызина в своих мемуарах. — Папа был старше мамы на десять лет. Когда они встретились, он уже имел семью: жену Улю и дочку. Но папе его семейное положение никогда не мешало. Он был законченный, неисправимый ловелас. У мамы с папой родился мальчик Леня, и в три месяца он умер.

Когда будущая народная артистка была совсем маленькой, она жила с мамой в Омске. Отец в то время учился в Промышленной академии в Москве.

— Учась в Москве, он оставался верен себе: закрутил роман с преподавательницей, но все-таки в Барановичи, куда его направили после выпуска, вызвал законную супругу — мою маму. И мы отправились к отцу через полстраны из Омска в Западную Белоруссию. Тогда это называлось «присоединенные земли», — вспоминала Талызина.

В Барановичах отец будущей актрисы работал начальником отдела рабочего снабжения, а мать — кассиром. На новом месте Илларион Талызин снова дал слабину — влюбился в польку Зосю, жену белого польского офицера.

— Смазливая, молодая, на пятнадцать лет моложе отца, — описывала Талызина новую избранницу папы. — Мама каким-то образом узнала про очередное увлечение своего благоверного. Сцена, которая случилась на моих глазах, врезалась в память на всю жизнь, хотя я была четырехлетней девочкой: отец стоит на коленях, хватаясь за мамины ноги, и громко умоляет: «Ну, сделай так, чтобы я не пошел к ней!» Но мама, гордая сибирячка, удерживать мужа не стала. И как ни трудно ей пришлось впоследствии одной, она, по-моему, ни разу не пожалела о том, что не боролась за мужа и дала ему вольную.

Буквально на следующий день после того, как Илларион Талызин ушел из семьи, началась война. Юной Валентине и ее маме повезло немедленно эвакуироваться: задержись они еще хоть ненадолго в Барановичах, то нашли бы свою смерть — семью коммуниста немцы щадить бы не стали.

— Мама нашла полуторку (ГАЗ-АА — советский среднетоннажный грузовой автомобиль грузоподъемностью 1,5 т. — Прим. ред.), мы бросили чемоданчик, я и мама взгромоздились, и мы ехали по минному полю, лежали трупы, это был ужас, и только в Горках мы сели на поезд. И ехали целый месяц до Сибири, до Омска, где была мамина сестра.

В следующий раз Валентина Талызина увидела своего отца лишь 20 лет спустя, когда была уже студенткой ГИТИСа. Момент той встречи навсегда врезался в память артистки:

— Папа стоял в дверях, подпирая косяк, неуверенный, смущенный. Я смотрела на него во все глаза и думала: «Господи, это мой папа!» Все обиды мои разом улетучились, и я повисла на отцовской шее. «Валя, Валечка, — приговаривал он, — может, пойдем куда-нибудь покушать?»

После той встречи в институте отец стал присылать дочери немного денег, но Валентина Талызина и не рассчитывала на то, что еще хоть когда-нибудь его увидит. Тем более что, едва встав на ноги, перевезла к себе свою маму, которая о бывшем супруге и слышать ничего не хотела. Но, когда Талызиной было 40 лет, она получила известие: ее отец находится в психиатрической больнице в Могилеве.

— Старый, больной, никому не нужный. И забрать его оттуда могла только я — родная дочь, которая носила его фамилию, — вспоминала Талызина. — Главврач психиатрической больницы протянул мне руку и представился: «Главный сумасшедший!» Юмор я оценила. Спросила: «А что с отцом? У него психическое заболевание?» — «Нет, обыкновенное старческое слабоумие — деменция. Он у нас уже три месяца, и, знаете, его никто не навестил, а у него ведь семья: жена и двое детей».

Везти отца к себе было немыслимо — там жила мать, которая его и на порог бы не пустила. Тогда Валентина Илларионовна написала его сестре в Омск, поинтересовавшись, сможет ли она его принять. Так согласилась. Но прежде нужно было заехать к той самой Зосе — забрать вещи.

— Сказать, что она встретила моего больного отца неприветливо, — это не сказать ничего! А я находилась в зоне этого высокого напряжения и смотрела на женщину, которая принесла нам столько горя. Пожилую, полную, ухоженную. Она бросала какие-то вещи, отец собирал, — вспоминала актриса. — Я стояла как в столбняке. Не помогала. Зося сказала мне: «Да, вы можете его взять. Он еще может быть у вас сторожем на даче».

Собрав вещи, Валентина Талызина отвезла отца в Омск, к его сестре. В Сибири он встретил женщину и в возрасте, стремящемся к 80, женился на ней. Она стала последней женой Иллариона Талызина, которая его и хоронила.

Когда позже артистка рассказала историю с психиатрической больницей матери, та была обескуражена.

— Она ответила в сердцах: «Да я бы легла у порога, но не пустила бы тебя. Тебе пришлось бы через меня переступить!» Она его так и не простила. У мамы не было другого мужчины, кроме папы, ни до, ни после. Жизнь она посвятила мне, — рассказывала Талызина.

Насмотревшись на происходящее в семье, Валентина Талызина еще в юном возрасте дала себе зарок: уж у ее-то ребенка обязательно будет отец. И он был. Правда, непродолжительное время. Со своим будущим мужем, художником Леонидом Непомнящим, актриса познакомились в общежитии Театра Моссовета. Он был интересным и веселым человеком, но — крепко пьющим.

Валентина Талызина не влюбилась в Непомнящего с первого взгляда, да и его постоянные пьянки не прибавляли баллов жениху. Но со временем, признается актриса, она просто привыкла находиться с ним рядом, и через три года после знакомства, в 1963-м, они поженились.

Отец жениха отдал молодоженам комнату в коммунальной квартире. В марте 1969 года у них родилась дочь Ксения. Воспитывать ребенка Талызиной помогала мать — она сидела с внучкой, пока актриса была на гастролях, а художник предавался богемной жизни.

Валентина Илларионовна долго терпела, что муж постоянно находится подшофе, но рано или поздно любому терпению приходит конец, и в молодой семье всё чаще стали случаться скандалы. В мемуарах актриса вспоминала, как во время одной из таких ссор она назвала мужа алкоголиком, а он ее — расчетливой бабой, которая живет с ним только из-за денег.

Раз и навсегда расстаться с Леонидом Непомнящим Талызина не могла, потому что очень не хотела, чтобы дочь повторила ее судьбу и жила без отца. Но время расставило всё по своим местам.

— Я с ним не спилась только потому, что мой организм пятую рюмку уже не принимал. Всё шло обратно. И потом, у меня была мама, дочка Ксюша — и компанию я ему составить не могла. Вот мой Леонид и нашел себе такую же «художницу», — рассказывала Валентина Илларионовна в беседе с «КП».

Даже когда Непомнящий нашел себе другую и собрался к ней уходить, Талызина просила его не уходить. Также она звонила женщине, с которой у ее супруга был роман, и кричала в трубку: «Зачем ты разбиваешь чужую семью?» Не помогло. Единственный супруг известной актрисы был непреклонен.

— Она была очень высокая женщина, а маленькие мужчины любят высоких. И я подумала сразу про себя: Валь, ты проиграла, — поделилась артистка.

Проигрыш Валентина Талызина переживала настолько сильно, что 40 дней пролежала в клинике неврозов. Выкарабкавшись из своего состояния, актриса с головой ушла в работу, чтобы забыть семейные проблемы и заработать деньги на спокойную жизнь для близких. Она была уверена: расставание с мужем сделало ее только сильнее и помогло достичь успеха в карьере.

С Непомнящим Талызина виделась потом только однажды. Когда он, будучи уже знаменитым художником, приехал к ней в гости и предложил написать ее портрет. Актриса согласилась, а получив работу, отдала бывшему 2 тысячи долларов.

— Он же меня всю жизнь упрекал, что я живу с ним ради денег. А теперь вот могу сама за портрет заплатить, — говорила актриса. — Вообще, спасибо ему, что тогда ушел. Когда одна осталась и поняла, что могу только на себя полагаться, тогда только и состоялась в профессии.

Еще будучи официально замужем, уставшая от пьянок и похождений своего супруга, Валентина Талызина пыталась найти отдушину и позволила себе влюбиться. В коллегу по фильму «Иванов катер» (6+) Юрия Орлова. По сюжету фильма помощник капитана Сергей, которого и сыграл Юрий, соблазняет жену капитана Еленку в лице Валентины.

— Наш режиссер Осепьян (Марк Осепьян — советский и российский кинорежиссер и кинооператор, заслуженный деятель искусств РФ. — Прим. ред.) требовал, чтобы мы вживались в роли до невозможности, — объясняла Валентина Илларионовна, как между ней и Орловым вспыхнули чувства.

Актеры настолько прониклись ролями, что сами не заметили, как их захлестнула страсть. Но идти дальше короткого увлечения Талызина не решилась — не хотела рушить ни свои отношения с мужем, какими бы они ни были, ни семью Орлова. Облегчило расставание то обстоятельство, что съемки проходили в Ивановской области и по их завершении Талызина вернулась в Москву, а Орлов — в Таллин. В следующий раз они встретились только спустя несколько лет, но уже при других обстоятельствах.

— А потом он попал в сумасшедший дом. Жена с ним разошлась. Он приехал к нам на озвучание, всё сделал, а потом пришел в аэропорт и не мог понять, на каком рейсе он должен лететь, — рассказывала артистка. — И его взяли в Кащенко (Психиатрическая клиническая больница № 1 имени Н. А. Алексеева в Москве. — Прим. ред.), он там лечился целый месяц, а потом его отправили в Умань к маме, и там он лечился тоже. Он так и остался в интернате.

Замуж Валентина Талызина так больше и не вышла, но она относится к этому философски.

— Жизнь как жизнь. Взлеты и падения. Я не жалею ни о чем, — признается актриса.

Однажды она еще пыталась построить новые отношения, но до свадьбы дело так и не дошло.

— Мне делал предложение очень потрясающий мужчина. Но я подумала соединить маму, дочку, его, мою профессию — это невозможно. А потом, он также имел привычку пить, и я подумала: нет, с меня хватит. И у меня хватило мозгов отказаться, — вспоминает артистка. — Мы сидели потом в ресторане. Я плакала, и он плакал. Моя личная жизнь не лучше и не хуже всех женщин. Личную жизнь надо выстраивать. Это труд. Это очень большие хитрости. Я со своей профессией этого делать не могла.