«Нет таких пациентов». Врач за свои деньги покупал больным жизненно важные лекарства, а чиновники нашли чем «помочь»

Врачи — сегодня, безусловно, герои. Герои не только нашего времени, как их все стали величать в связи с коронавирусом. Желание спасать людей вневременно и прекрасно. Подтверждение тому — доктор Алексей Паршуков из Североуральска, небольшого городка Свердловской области. Хотя наш герой и не планировал становиться врачом, но во врачебном деле он человек не случайный. А недавно прославился на всю страну тем, что спасал пациентов за свои кровные. Об этом — в материале наших коллег из Е1.RU.

Покупал лекарства за свой счет

Алексей, когда выкладывал свой пост в соцсеть, конечно, не мечтал о такой славе. Это просто был крик души. В городской больнице Североуральска не оказалось препаратов для внутривенного питания пациентов, которые иначе не могут принимать пищу.

— Не получая белка и энергии, шансов выжить с каждым днем всё меньше и меньше. Не из чего строить ткани, клетки для борьбы с микробами. В такой ситуации не спасет ни один антибиотик, — так объяснил критичность ситуации сам Алексей.

Руководство игнорировало проблему, и тогда наш герой написал пост в соцсетях, создав этим самым необходимую огласку. В итоге откликнулся даже губернатор, пообещав провести нужные проверки. И — о, чудо! — жизненно важные медикаменты в больнице все-таки появились.

Ситуация задела многих, кто хоть как-то соприкоснулся с медициной в последнее время. Неважно, в роли пациентов или медиков. Алексей стал символом человечности и настоящего врачебного подвига. Забота о пациентах оказалась выше бюрократических заморочек. И кто знает, возможно, те больные, которые нуждались во внутривенном питании, сейчас живы только благодаря этой помощи.

«Хотел просто спасать людей»

— Я и не думал о медицине, и в семье медиков нет. Я хотел работать спасателем. ДТП, завалы, поисковые работы в горах — в таком ключе, — рассказывает о себе Алексей. — С детства занимаюсь подводным плаванием, в юности участвовал в водолазных поисках. Собственно, я и собирался идти в МЧС, но из-за зрения в армию меня не взяли. Я решил, что буду работать на скорой. Это похоже на работу спасателя.

После окончания медицинского колледжа желание работать не отпало, и тогда молодому человеку посоветовали продолжить обучение в вузе. В мединституте было сложнее в том плане, что из-за большого потока преподаватели уделяли меньше внимания каждому студенту в отдельности. Но это время было прекрасно другим.

— Я попал на лучшую подстанцию скорой помощи. Коллеги, старшие врачи — всё было круто. Это, наверное, лучший коллектив, в котором я работал, — вспоминает медик. — Утром я учился, получал знания в институте, а ночами и в выходные работал на скорой помощи, нарабатывая опыт, учась принимать решения. Не жалею о том, что я получил среднее специальное образование, и уже будучи фельдшером, работал в институте. Вообще, много знакомых, кого именно скорая помощь воспитала отличными докторами.

Алексей — анестезиолог-реаниматолог (кстати, неженатый: достойнейшая кандидатура для молодых особ). Это специалист, который обеспечивает безопасность пациента, отслеживая его жизненные показатели во время операционного вмешательства, и, конечно, реанимирует больного во время экстренных ситуаций. Эта специальность требует реакции, навыков и уверенности. Впрочем, как и любая другая, когда речь заходит об операционном столе.

«К счастью, наши прогнозы не сбываются»

— Мы всегда готовимся к худшим сценариям. Банальная плановая операция, не предвещавшая проблем, может заставить попотеть, — объясняет Алексей. — В этом плане наша специальность высокотехнологична. Наркоз часто сравнивают с пилотированием самолета, где взлет и посадка — самые опасные. Обилие аппаратуры позволяет вовремя определить возможные проблемы, но информацию еще важно правильно интерпретировать.

— А оборудование и аппаратуру вам самому покупать не приходится?

— Денег и качественного оборудования в больнице не хватает. Хочется и нужно большего.

— Но вы ведь и с ее нехваткой как-то умудряетесь спасать людей. Много таких случаев?

— Про случаи... Их немало. Так, например, после серьезного ДТП или аварии на производстве кажется, что всё, человек не выживет. К счастью, неоднократно наши прогнозы не сбывались. Люди неплохо восстанавливаются. Это можно назвать чудом. Но чудо возможно при том условии, что человек не собирался и не собирается умирать. Внезапная травма, удар током, утопление. То есть когда в человеке есть потенциал и он не перешел точку невозврата. В этом и проблема: мы не знаем, где эта точка невозврата. Наша задача как реаниматологов — создать условия для организма, чтобы он поправился. Искусственно замещать функции органов, корректировать изменения и ждать. В этом плане то самое внутривенное питание — как раз залог успеха. Организму нужны белки и энергия, чтобы исправить повреждения.

— Ковидным больным тоже нужно такое питание?

— При ковиде таких проблем меньше. Больные, попавшие на ИВЛ, в большинстве своем неплохо усваивают зондовое питание. Внутривенное нужно тем, кто не способен усваивать еду через желудочно-кишечный тракт. Это уже тяжелые хирургические проблемы. Но нужно также понимать, что подобный способ питания — не панацея.

Нехватка лекарств — не самое страшное

— По итогу в больнице многие проблемы решились, но нужно понимать, что деньги в дефиците, — говорит Алексей Паршуков.

Увы, проблем много, и не хочется думать, что они решаются сейчас только из-за предстоящих выборов.

— Были проблемы с руководством после вашего поста в соцсети?

— Проблем с руководством у меня не было. Ругань и взаимные недопонимания в работе — это нормально. Главное — всё выговорить, услышать друг друга и решить проблему. На данный момент руководство у больницы только-только поменялось. Увы, но часто нас не слышат, и часть вопросов решалась не без ругани и даже с личными обидами. Я надеюсь, что вся эта история останется внутри коллектива. Но предвыборные настроения, очередные красочные обещания мешают на это рассчитывать. Да и вообще история с питанием — это капля в море.

— Вы имеете в виду, что проблем в здравоохранении гораздо больше, чем просто нехватка лекарств?

— Хуже, что в некоторых городах нет врачей. Ургентных врачей (работающих с неотложными состояниями. — Прим. ред.). Где-то не будет реаниматолога, хирурга, травматолога, а это будет пострашнее того, что в больнице нет каких-то препаратов.

— Большая нехватка медиков?

— О-о-о… Я не готов ответить на этот вопрос. Не хватает реаниматолога, терапевтов… Много кого не хватает. Сегодня есть, а завтра нет. Кто на пенсию, кто в декрет, кто из города уезжает. Слышал об идеальном возрастном наборе, когда в отделениях все три поколения работают…

Об идеальной ситуации в его больнице Алексею приходится только мечтать. Хотя чиновники откликнулись на его боль. Но своеобразно. Как мы уже говорили, узнав о ситуации в больнице Североуральска, свердловский губернатор Евгений Куйвашев отправил с проверкой заместителя министра здравоохранения. По итогам инспекции областной Минздрав заявил... что в горбольнице нет пациентов, которые нуждались бы в парентеральной поддержке. То есть незачем было тратить деньги доктору?!

Мы попросили прокомментировать случай, который произошел в Североуральске, Гузель Улумбекову, доктора медицинских наук, ректора Высшей школы организации и управления здравоохранением (ВШОУЗ).

— Случай в Североуральске, когда врач вынужден покупать лекарственные препараты за свой счет, — это отражение системных проблем, которые сложились в российском здравоохранении. Несмотря на беззаветное служение наших врачей людям, а этот случай как раз демонстрирует пример такого служения, врачи не в силах оказать помощь всем нуждающимся.

Особенно выраженный дефицит кадров в первичном звене здравоохранения и в сельской местности, обветшание основных фондов лечебных учреждений. Да и не только в первичном звене не хватает медицинских кадров, в больницах тоже дефицит врачей — инфекционистов, реаниматологов, анестезиологов, реабилитологов, лабораторных диагностов.

Еще до пандемии наше здравоохранение долгие годы получало около 3–3,5 процента от ВВП, тогда как страны Восточной Европы, например, Польша, Чехия, на свое здравоохранение из государственных источников тратили 5 процентов ВВП. Это позволяло им приобретать больше современного оборудования, больше лекарств, больше людей лечить бесплатно. Ведь арифметика в системе здравоохранения простая: чем больше денег она получает от государства, тем больше людей может получить бесплатное медицинское обслуживание.

Чтобы такие случаи, как в Североуральске, больше нигде не возникали, нужно увеличить государственное финансирование здравоохранения до 5% ВВП к 2025 году. Это около 500 миллиардов рублей каждый год дополнительно к базе предыдущего года.

Президент правильно сказал, что пандемия выявила серьезные проблемы в нашем здравоохранении. И первая и главная проблема, это я уже от себя добавлю, это недофинансирование всей системы здравоохранения, а отсюда все остальные проблемы.

На Восточном экономическом форуме депутат Петров выступал. Он говорил о том, что 25–30% населения, кому положены бесплатные лекарства, их не получают.

Для достижения национальных целей — снижения смертности и увеличения ожидаемой продолжительности жизни — есть только один выход: увеличить объемы финансирования здравоохранения. Чтобы бесплатная медицинская помощь была доступна всем, кто в ней нуждается — и больные с острой и хронической формой новой коронавирусной инфекции, и пациенты с другими диагнозами.

— Это решит вопрос нехватки врачей, о которой в том числе говорит наш герой Алексей?

— Конечно. В больницах в глубинке не только хуже оборудование, его не хватает, у врачей нет возможности повышения квалификации, масса других проблем, там еще и зарплаты у врачей гораздо ниже, чем в больших городах.

— Гузель Эрнстовна, а как вы оцениваете позицию чиновников местного Минздрава? Когда вместо того, чтобы пожать руку доктору, сказать спасибо, что не пожалел своих кровных ради пациентов, они устроили проверку и заявили, что просто не было больных, нуждающихся в парентеральной поддержке. То есть не сказали, когда будут препараты, а вроде указали на непрофессионализм.

— Это очень печально. Чиновникам нужно не просто поддерживать врачей, но и прислушиваться к их мнению. Местной власти, особенно от медицины, нужно быть просто внимательнее к людям, особенно к медицинским работникам, которые самоотверженно спасают жизни наших граждан.