Страна и мир репортаж Не берут оружие в руки и говорят на загадочном языке. Как в селе Неудачино живет исчезающая община — репортаж

Не берут оружие в руки и говорят на загадочном языке. Как в селе Неудачино живет исчезающая община — репортаж

Съемочная группа НГС побывала в гостях у необычных потомков немцев

В Неудачино уже больше 120 лет есть община меннонитов — это верующие люди, живущие по заветам Библии и отказывающиеся брать оружие в руки

На краю Новосибирской области в селе Неудачино с начала XX века живет необычная община немецких переселенцев. 120 лет назад они купили земли у купца Неудачина, построили в сибирской глуши крепкие дома, мельницу, вспахали землю и обзавелись большими семьями. Община росла, но в 90-х годах немцы начали уезжать из России. Сейчас в деревне осталось менее 200 потомков немцев, все они — меннониты. Они живут по заветам Библии, отказываются брать оружие в руки и говорят на языке, для которого еще не придумано письменности. Корреспондент НГС Ксения Лысенко отправилась за 500 километров от Новосибирска, чтобы взглянуть на людей, чья жизнь отличается от привычной. О том, каково быть верующим человеком в XXI веке и какую цену за возможность жить своим укладом заплатили потомки немцев, — в этом репортаже из исчезающей общины в Неудачино.

Не забудьте посмотреть наше видео о меннонитах и послушать, как звучит необычный язык.

Как Неудачино теряет коренных жителей

С виду типично русская деревня Неудачино на границе Новосибирской и Омской областей когда-то называлась хутором Нейфельда. Более века назад сюда приехали строить жизнь и вести хозяйство немцы — члены меннонитской общины. В Неудачино они живут до сих пор, правда, на село из 450 жителей их осталось меньше 200 человек, остальные вернулись на историческую родину, в Германию.

Неудачино — село в Татарском районе Новосибирской области. Основано в 1905 году немцем-меннонитом Абрамом Нейфельдом. Затем Неудачино заселили семьи Тевс, Панкрац, Эннс, Госсен, Шеленберг и другие немцы-переселенцы. В деревне есть памятник жертвам политических репрессий, башня с часами и дом-музей часового мастера Абрама Штеффена, где хранятся дневниковые записи, музыкальные инструменты, часы и сохранен быт немцев-меннонитов.

— До 1989 года у нас было 100%-е население немцев. В 1989 году первая семья уехала в Германию, потом начало 90-х и тоже очень много человек уехало. Началась вот эта эмиграция, и к нам сюда стали приезжать очень много людей из Казахстана. Это тоже были немцы, но они почти все отсюда уехали, так как из России им было проще уехать в Германию. А потом стали приезжать русские. Вот так, получилась многонациональная деревня у нас, — рассказывает Иван Панкрац, местный работник Дома культуры.

Главная достопримечательность Неудачино — башня с часами, сконструированными местным мастером Абрамом Штеффеном
Прадед Ивана Панкраца приехал в Неудачино в 1907 году

Он родился в Неудачино, об истории своей деревни он также знает из рассказов своих предков, которые прибыли в Сибирь в 1907 году. Семья хранит дневниковые записи бабушки Ивана, в них та рассказывает, как она, еще будучи девочкой, добиралась с родителями по железной дороге в Сибирь.

Сейчас деревня Неудачино — это несколько десятков аккуратных домиков, один фельдшерский пункт, школа и монументальное здание с часами, где размещается администрация. Автор этих часов — Абрам Штеффен — сконструировал также и памятник жертвам политических репрессий. На памятнике в центре деревни значится 42 немецких имени, пять из них — имена родственников Ивана Панкраца.

Памятник жертвам политических репрессий тоже был установлен по инициативе Абрама Штеффена

А еще в Неудачино есть два молитвенных дома: один для общины меннонитов, второй — для баптистов. И те и другие тесно общаются. В их вере много общего, поэтому они даже стараются посещать праздники друг друга. В этом году, правда, так не получится: важный Праздник Жатвы (Erntedankfest), который традиционно отмечается в начале октября после сбора урожая, выпал у меннонитов и баптистов на один день.

— Основные принципы меннонитов, — объясняет Иван Панкрац, прогуливаясь вдоль белых заборов немецких домов, — это помощь ближним. Это у нас обязательно. Они еженедельно собираются на молитвенные собрания. Это не церковь, это обычный простой дом. И в этом доме вы не увидите ни икон, ничего. Мой отец 10 лет возглавлял немецкую общину, поэтому до того, как был построен наш молитвенный дом, собрания проходили в нашем доме, где мы жили. В основу меннониты берут Библию и стараются выполнять все 10 заповедей, которые там есть. И, конечно же, основной принцип — это не брать оружие в руки.

С виду деревня ничем не отличается от обычной
Хотя что-то немецкое в украшении своего двора всё же есть

На последней фразе Иван Панкрац заметно мрачнеет. Именно за свои пацифистские взгляды меннонитам пришлось заплатить высокую цену: они бежали из России после введения всеобщей воинской повинности в XIX веке, подвергались репрессиям в 30-х годах прошлого века, были депортированы в годы войны со своих мест проживания, а затем отправлены в трудармию. Впереди маячит мобилизация, и Иван Панкрац осторожно подбирает слова:

— Меннониты — пацифисты. Поэтому и двигались по всем странам из-за того, что не хотели убивать людей. Сложно сказать, что будет… У нас много кто служил, они альтернативную службу выбирали, но это было еще раньше. Сейчас, конечно, они тоже все переживают. Меннониты стараются как бы избежать этого. Но что из этого выйдет? Я не знаю. Наши предки же тоже служили альтернативно, я помню, моя бабушка говорила, что они в основном были санитарами.

По его словам, в Неудачино в первых числах октября мобилизовали четыре человека. Не меннонитов, поспешно добавляет он.

Легко ли найти невесту и на каком языке говорят меннониты

Иван Панкрац ведет нас в свой большой дом мимо небольшой декоративной мельницы в палисаднике. Внутри — жарко и людно. Это вечер накануне Дня Жатвы, в каждом доме у меннонитов полным ходом идут приготовления. Молитвенный дом к празднику украсили заранее, сегодня же готовят блюда, которые поставят завтра за один большой стол. В доме Ивана его сёстры Рита и Лена по этому случаю пекут твойбак (Zwieback) — двухъярусный дрожжевой хлеб.

К празднованию Дня Жатвы почти всё готово
Но хлопоты продолжаются. Так, например, выглядит хлеб твойбак

Раньше, как объясняет Иван, когда община была крупнее, тесто замешивалось в молитвенном доме, затем делилось на несколько частей, относилось в дома, где меннониты из него выпекали пряники, твойбаки и булочки, а после приносили всё в молитвенный дом обратно. Но община за последние годы заметно поредела, поэтому угощения стряпают уже индивидуально. К тому же, добавляет он, из 40% немцев, оставшихся жить в Неудачино, не все посещают молитвенный дом. Вот и получается, что на праздниках собираются пара-тройка десятков меннонитов. В этом году на День Жатвы должны приехать меннониты из Омской области — там расположена довольно крупная община.

— Идея праздника — это, конечно, благодарность за урожай, что у нас опять есть пропитание на целый год. И для этого мы приглашаем гостей, чтобы всем вместе отпраздновать этот день, — объясняет Иван.

Семьи у меннонитов, как правило, большие. В праздновании участвуют все от мала до велика

Его сестра Рита рассказывает, что до начала торжественного ужина глава общины всегда читает проповедь. Затем идут молитвы, песни, посвященные Иисусу Христу, и небольшие выступления самых маленьких членов общины.

Вообще семьи меннонитов огромные: Иван и Рита воспитывались в семье с еще 8 родными сестрами и братьями, но это не предел — у их прадеда было 19 детей.

— Сколько бог пошлет, — говорит Рита, ставя твойбаки в духовку.

В доме Риты и Ивана в день подготовки к празднованию многолюдно. Впрочем, если хочется, всегда можно найти уголок для уединения

Самой Рите бог послал одного сына. С ним она украдкой переговаривается на загадочном языке, напоминающим немецкий. Но, как подчеркивает Иван, это не литературный немецкий, а платский (платдойч, плотдич, Plautdietsch) — язык, а точнее диалект, который используется меннонитами. Платский передается исключительно устно, письменности для него еще не придумано, хотя диалекту уже более 500 лет. До того, как пойти в школу, признаются Панкрацы, маленькие меннониты говорят исключительно на нем, а уже в школе начинают осваивать русский.

— Сейчас уже, конечно, есть смешанные семьи — меннониты с не меннонитами. А раньше, когда у нас в деревне были только меннониты, такой вопрос не вставал. А сейчас, во-первых, и мужчин мало, и как-то уже изроднились все. Выбор не великий, конечно, но если он себе где-нибудь немку найдет, буду только рада. Но и запрещать не буду, если решит в жены взять не меннонитку, — показывает Рита на своего 10-летнего сына, играющего с котом. — У нас Солнцевская община рядом, оттуда сейчас невест берут. Но там тоже, знаете, родни много и семьи большие, и все еще остаются там, в деревне, поэтому невесту найти уже трудновато. Но в Солнцевке (село в Омской области. — Прим. ред.) смотрят на сына и со смехом говорят: «Мы этого мальчика уже заказали».

Рита приводит в пример свою сестру Катю — та вышла замуж за русского. Мужчина набрался смелости и лично просил руки Кати у ее отца, главы меннонитской общины:

— Пришел, как полагается у немцев, в пятницу, сказал, что полюбил вашу дочку. Ну а отец что против скажет? Спросил у Кати, любит ли она его, она сказала, что да. Традиции они соблюдают, всё как надо. И свадьба была немецкая, без выпивки. У нас нет такого, как у вас, что все пришли и за стол сели и сидят. У нас вот обед принесли, горячее, десерт, и всё. Дальше общаются, танцуют.

Еще одно правило меннонитов, которого они строго придерживаются, — это отказ от алкоголя.

Как признаются Панкрацы, найти в супруги меннонита — задача не из легких

В остальном, как говорит Рита, быт меннонитов не особенно отличается от быта нерелигиозного человека.

— В нашей деревне и гаджеты присутствуют, — улыбается Иван. — Ну а как? Мы же все на работу ходим, нам нужны компьютеры и телефоны. У нас вот телевизор тоже есть, но это не у всех меннонитов так. Я помню, когда мы маленькие были, у нас не было телевизора дома. Это мы уже сами, когда подросли, желание изъявили. Я помню, мама была не очень довольна, что мы его себе приобрели, но они, бывало, тоже с отцом смотрели. В основном новости и передачу «Жди меня».

— Наши предки, когда приехали сюда, может, и носили юбки и шляпки — так же обычно меннонитов представляют. Мы уже как-то нет. Единственное, что замужние женщины платки носят, а незамужние — нет. Вот, наверное, и всё.

Дом Риты вновь наполняется людьми — сюда пришли молодые девушки, родственницы Панкрацев, чтобы помочь справиться с салатами. На завтрашнюю трапезу потребуется несколько тазов.

Как проходит День Жатвы

Ранним морозным утром перед молитвенным домом меннонитов с внушительной надписью «Приди и послушай, что говорит Господь» — оживление. Сюда приезжают и приходят семьями со всех концов деревни. И хоть Рита предупреждала, что национальных костюмов меннониты обычно не носят, некоторые молодые девушки выделяются длинными юбками и лентами в волосах.

Девушки из общины меннонитов
А так выглядит молитвенный дом
Вид изнутри
Молодежная часть общины

— Доброе утро!

— Конгратулирен!

Фразу на непривычном для слуха языке произносит Андрей — меннонит, недавно вернувшийся из Германии в Неудачино с женой и пятью детьми. Он объясняет, что уехал из Сибири в 2002 году, но так и не смог освоиться в другой стране и вернулся:

— Я себя чувствовал всегда там не дома, чужим. И тянуло обратно туда, где я родился, на родину свою. В 2005 году я женился. Я тогда сказал перед свадьбой, что я собираюсь обратно и в дальнейшем даже не намерен тут жить и хочу вернуться. Она согласилась, хоть и ни разу не была [в Неудачино]. Тут я тоже боялся, как она воспримет жизнь деревенскую. Но она у меня такая немножко из простых, хотя никогда не жила в деревнях. Понимаете, я вырос в деревне, я чувствовал себя всегда свободным. А там ощущение такое, как будто в клетке сижу — вот так это можно описать.

По словам Ивана, обычно меннониты уезжают из Неудачино в Германию. Но Андрей проделал обратный путь — вернулся в деревню после почти 20 лет жизни в Германии
Там, как говорит Андрей, он чувствовал себя чужим и рвался на родину

Мужчины крепко жмут руки и обнимаются, девушки смущаются и с улыбкой заходят в небольшой зал молитвенного дома. Там уже всё готово: на стене виднеется надпись «День жатвы», под ней, у основания трибуны, за которой выступает глава общины, расположилась декоративная композиция из овощей, в пристройке рядом вовсю хлопочут женщины — именно там и будет торжественный обед.

Празднование открывается проповедью
Кроме торжественных случаев в молитвенном доме собираются на еженедельные собрания — здесь решают многие экономические вопросы

Проповедь открывается песней, посвященной Иисусу Христу. Вслед за строчкой «Некогда чужие, мы теперь друзья. Близкими мы стали, кровию Христа» слово взял глава общины — тоже родственник семьи Панкрацев.

В ожидании своего выступления сын Риты ерзал на скамейке, держа в руках бумажку со строчками стихотворения. Но всё прошло как по маслу: маленькие меннониты без запинок произнесли трогательные стихотворения, сорвав овации в зале молитвенного дома.

Сын Риты постоянно повторял строчки для выступления
Но дети выступили отлично
На празднике всегда звучит музыка

Сразу после этого меннониты отправятся на обед. На следующей неделе община из Неудачино планирует побывать в Солнцевке — там тоже будут праздновать День Жатвы.

Завершается День Жатвы праздничным обедом
Дети ждали его с нетерпением
Впрочем, еда интересует далеко не всех

В праздновании Дня Жатвы поучаствовал и Евгений — член баптистской общины, приехавший в Неудачино из Ковалево (деревня в Омской области. — Прим. ред.). Он прочитал проповедь о том, как тяжело верующему человеку в современном обществе, напомнив о важной задаче — социальном служении. Сам Евгений, по его словам, побывал в Мариуполе с миссией, где помогал людям, лишившимся жилья.

Евгений — баптист. Он говорит, что занимается социальным служением

— Но то, что я там увидел, это, конечно, безусловно, перевернуло мое естество. Наверное, очень полезно для каждого хотя бы на небольшой промежуток времени оказаться в этой поездке. Мы сейчас молимся, собираем груз и поедем уже на другой машине туда командой. Потому что помимо разрушенных домов у этих людей исковеркана судьба, и они многие в отчаянии не знают просто, что делать. Я участник социального служения, и мы делаем очень нужное дело для божьих людей, — объясняет он. — Безусловно, тяжело быть божьим человеком, потому что это как белая ворона среди многочисленных черных ворон. Но всё это преодолимо, потому что бог живой.

Что еще почитать о немцах в Сибири

В сёлах Немецкого района Алтайского края еще остались настоящие пивоварни и католические приходы, в самом Гальбштадте работает исторический музей, где собраны уникальные вещи, найденные на чердаках первых поселенцев. Съемочная группа НГС побывала в маленькой Германии в Сибири.

В Новосибирской области отдельного национального района нет, зато есть несколько десятков деревень, которые обжили российские немцы. Почти 80 лет назад их принудительно депортировали из Поволжья в холодную Сибирь из-за подозрений в пособничестве врагу. Мы отправились по следам переселенцев в Краснозёрский район, где сейчас проживают около 4,5 тысячи немцев и даже есть собственный католический приход.

ПО ТЕМЕ
Лайк
LIKE0
Смех
HAPPY0
Удивление
SURPRISED0
Гнев
ANGRY0
Печаль
SAD0
Увидели опечатку? Выделите фрагмент и нажмите Ctrl+Enter
Комментарии
0
Пока нет ни одного комментария.
Начните обсуждение первым!
ТОП 5
Мнение
«Будто там коровы стоят». Известный дизайнер и блогер Артемий Лебедев — о том, почему на работе так важен туалет
Артемий Лебедев
дизайнер, блогер
Мнение
«Не люблю нытиков»: вахтовик с зарплатой 300 тысяч ответил тем, кто жалуется на свой доход
Анонимное мнение
Мнение
Проехали вдвоем 9000 км на авто. Подруги три недели колесили по Монголии и потратили всего 150 тысяч рублей
Анонимное мнение
Мнение
Убрать Дарвина, или Родительское собрание как форма пытки
Лебедев Денис
Руководитель отдела "Бизнес"
Мнение
50 тысяч на четверых: как семья провела бюджетный отпуск на озерах Казахстана
Анонимное мнение
Рекомендуем
Объявления