RU53
Погода

Сейчас+8°C

Сейчас в Великом Новгороде

Погода+8°

небольшая облачность, без осадков

ощущается как +4

4 м/c,

ю-в.

746мм 71%
Подробнее
USD 92,26
EUR 99,71
Семья проблема «Ставил камеру, брал наручники, кляп». Локдаун показал, какими монстрами могут оказаться супруги

«Ставил камеру, брал наручники, кляп». Локдаун показал, какими монстрами могут оказаться супруги

Полезный материал с советами психолога, историями женщин и одной важной инструкцией

С января 2021 года в Нижнем Новгороде для женщин, попавших в беду дома, существует кризисная квартира

66% погибших насильственной смертью женщин в России с 2011 по 2019 год были убиты руками супруга, сожителя или родственника. Это данные, полученные с помощью программы «Алгоритм Света», выявляющей факт семейного насилия в уголовных приговорах. С приходом пандемии и ковидных ограничений число случаев домашнего насилия резко поползло вверх. Для помощи женщинам, ставшим заложниками в своих квартирах, создаются специальные убежища во многих крупных городах России. О тех, кто туда попадает и как, материал журналиста NN.RU.

На днях Нижний Новгород поразили жуткие кадры избиения девушки на проспекте Октября. Мужчина таскал ее за волосы, наносил удары кулаками по лицу, а потом затащил свою жертву в дом. Всё это происходило днем, на глазах многих свидетелей, очевидно, боящихся вмешаться. В этот же день 38-летний Андрей Тарасов в другом районе Нижегородской области, угрожая ножом, взял в заложники гражданскую жену и ее 7-летнего ребенка. Обоими случаями занимается полиция.

«В нашем обществе очень высока толерантность к насилию»

— По моим наблюдениям, с введением коронавирусных ограничений количество обращений на горячую линию снова возрастает, — говорит психолог Нижегородского женского кризисного центра (НЖКЦ) Марина Бурмистрова.

Ситуация отчасти повторяется. На странице кризисного центра приводится статистика: с началом пандемии женщины в 2,5 раза чаще стали обращаться за помощью. Психологи объясняют такое обострение усилением стрессовых факторов и тем, что членам семьи всё дольше приходится оставаться наедине друг с другом.

Чаще в кризисную квартиру попадают женщины с маленькими детьми

Для помощи женщинам, столкнувшимся с насилием со стороны домочадцев (мужа, родителя, взрослого ребенка), НЖКЦ создал в январе 2021 года специальное убежище. Это кризисная квартира в тайном месте, где жертва может скрыться от угрозы и получить помощь юриста и психолога.

— В нашем обществе очень высока толерантность к насилию, — говорит Марина Бурмистрова.

Нередко со своей бедой жертвы домашнего насилия остаются один на один. Бывает так, что даже родственники и близкие встают на сторону насильника, замечает психолог. Это происходит по разным причинам. Из-за представления о том, что мужчина главный в семье, что всё, что происходит между супругами, не должно касаться посторонних.

Жертвам домашних тиранов, как правило, некуда идти, они финансово и морально зависимы от своих родственников или мужей, некоторые боятся преследований. Убежище создано, чтобы поддержать женщин и помочь выйти из замкнутого круга насилия. Как правило, туда попадают зрелые женщины с детьми на руках. Но бывали случаи, когда просили помощи и женщины за 60, которых били их собственные дети.


Комплекс жертвы


Попасть в руки домашнего тирана может любая женщина — вне зависимости от социального статуса, профессии или образования. Но не всякая женщина может самостоятельно порвать с таким человеком. Многое предопределяет детский и семейный опыт.

— Как правило, женщины, попадающие в такую ситуацию, очень покладисты, удобны для мужчины. Они либо сами в детстве испытывали насилие в семье, психологическое или физическое, либо были свидетелями насилия. И они уже готовы воспринять его как норму, — говорит Марина Бурмистрова.

У многих жертв есть стойкое представление, что жена должна стоять за супругом, что он главный, а интересами слабой половины можно пренебречь. Такие стереотипы помогают не замечать очень важных звоночков, говорящих что партнеру от женщины будет мало простой любви.

С января 2020 года в кризисной квартире побывали 10 женщин и 9 детей

Первый признак абьюзивных отношений — желание одного партнера подчинить себе другого. На первых порах это может проявляться в избыточной, почти родительской заботе, которая затем сменяется давлением и насилием, психологическим или физическим.

— Тогда один партнер хочет внушить, что он лучше знает, как женщине лучше, что та должна абсолютно ему довериться, — говорит психолог.

Еще один важный признак — страх.

— Это может и не быть страхом, что супруг или родственник побьет или нанесет травму. Это может быть страх расстроить близкого человека, что он обидится, если я что-то не так сделаю, — говорит психолог.

У всех жертв абьюзивных отношений существует комплекс вины, удерживающий их от разрыва.

— Жертву удерживает и стыд, и вина. Ей стыдно, что она в этих отношениях, и она чувствует себя виноватой, что сложились такие отношения. Жертве оказывается легче психически принять вину на себя, чем вступить в противостояние, — говорит психолог.

Насилие может приобретать разные формы: психологические, сексуальные, экономические. Оно может применяться не напрямую, а через родственника или даже ребенка жертвы. Примером всего этого служат истории женщин, обратившихся за помощью в кризисный центр и получивших убежище. Ниже приводятся два таких рассказа. Все имена действующих лиц изменены в целях безопасности героинь.

Светлана, 32 года. Скрам-мастер, куратор онлайн-проектов

Я просто взяла ребенка на руки, вышла в шлепках из дома, села в машину, и мы поехали в другой город. Бежала без денег. Средства были только на такси — 15 тысяч рублей. Я не знала, куда идти, о кризисных центрах еще не слышала. Приютили сначала друзья. Но скоро потребовалось убежище.

«Абсолютно товарно-денежные отношения»


Всё началось в монастыре Оптина пустынь, четыре года назад. Я посещала святые места и встретила Сергея, своего будущего мужа. Ему тогда было 28 лет. Мы стали общаться и скоро поженились. Он увез меня в Москву.

До этого я сделала, скажем так, неплохую карьеру. Это чтобы вы понимали, от чего пришлось отказаться. Мои родители — небогатые люди из села в Пензенской области. Отец ветеринар, мать работает в детском саду. У обоих зарплата примерно 8 тысяч рублей. Поселок наш вымирающий, глухой. И как только стало можно, я в 16 лет уехала учиться в Нижний Новгород. А уже в 19 лет стала директором по маркетингу в одной из фирм города с неплохим окладом.

Первое, что выяснилось, когда я оказалась в Москве, что Сергей не работает, а живет на средства родителей. У него очень состоятельная семья с бизнесом за границей. Свекор постоянно присылал нам по 250–300 тысяч рублей, выделил квартиру, чтобы мы ни о чем не заботились.

Но при всём этом нельзя назвать семью Сергея благополучной. Помню, как он привел меня знакомить с родителями. Меня посадили чай пить, и тут мать стала рассказывать, как ее муж ей изменял и как она лежала в психушке. Сергей начал злиться, отец смеялся. А я оторопела: не понимала, это всё правда или нет?

Так у них было заведено: издевательства, насмешки друг над другом, истерики. Никто никого у них не поддерживает, и царят абсолютно товарно-денежные отношения! В чем это выражается? Например, самое ужасное, когда Сергей стал себя вести агрессивно, я стала просить свекра, чтобы он как-то повлиял на сына, что-то сделал. Потому что была угроза моему ребенку. А он сказал: «Ну, Сережа как бы мне сын, но я с ним не люблю общаться, он неуравновешенный. Поэтому деньгами я вышлю столько, сколько вы хотите, но тратить на это время не буду». Или вот что он говорил о матери Сергея: «Я бы ее, конечно, давно в психушку сдал бы, но мне с ней удобнее. Она рубашки мне гладит». Денег лично мне, кстати, не давали. И сбережений у меня своих никаких не было. Это если Сергею что-то надо было, он звонил папе, папа присылал ему всё через свою помощницу. Так что я была абсолютно зависима материально.

«Я сейчас ему сверну голову, отрежу палец»

Характер мужа не сразу проявился. Но такая уж тенденция, рано или поздно человек устает притворяться. И Сергей устал. Начались истерики и скандалы на ровном месте. Это было время, когда я уже была беременна. Всё дошло до того, что из-за стресса у меня начались преждевременные роды. Меня срочно забрали в больницу, сделали экстренное кесарево.

И я помню, когда я приехала из больницы, — мне тогда было очень тяжело после операции — Матфей (сын героини. — Прим. ред.) плакал и я попросила, чтобы Сергей его покормил. У мужа началась истерика. Он отшвырнул бутылочку. «Ну давай я убью его, если он тебе мешает», — стал кричать, побежал на кухню, схватил нож. Его выбесило, что я тяжело справляюсь, что жалуюсь.

И вот с этого всё началось. Его агрессия выражалась в том, что, если ему что-то не нравилось в моем поведении или разговоре, он хватал Матфея и просто бешено кричал, что вот он сейчас что-то сделает. «Я сейчас ему сверну голову, отрежу палец», — говорил он. И самое страшное, что мальчик это всё начал чувствовать, что от папы исходит угроза. Слышал его шаги, вздрагивал, начинал плакать. Влетал Сергей, хватал его, начинал трясти.


«Читала книжки о том, как создать крепкую семью»


Решение уйти возникло не сразу. Был комплекс вины. Я человек православный, и мне хотелось семью, надежную и навсегда. И я думала, что могла чего-то не понимать. Проходила тренинги, читала книжки о том, как создать крепкую семью. Там писали, что важно находить плюсы у мужа. Ну а какие плюсы? Человек сидит целыми днями на диване, не работает, лежит в ванне по три часа почти каждый день, постоянно раздражается и издевается над ребенком. В принципе, эти книжки были рассчитаны на здоровых людей, а если у человека проблемы с психикой, тут всё не так.

Я разговаривала с его родителями, мне говорили, что нужно перетерпеть. В итоге, когда отец Сергея всё-таки решил поговорить со своим сыном, тот по старой привычке схватил малыша и сказал: «Если ты не выйдешь сейчас же из моего дома, я стукну Матфея головой об пол». Свекор выбежал из дома, его трясло, вызвали полицию. И вот когда я увидела, что Сергей поступил со своим отцом так же, как поступил со мной, я поняла, что это всё-таки не я виновата, что это не со мной что-то не так, раз человек так себя ведет. В этот же день я написала знакомой монахине, чтобы она помолилась. И на следующий день сбежала. Это было в августе 2020 года.

В Нижнем Новгороде нам помогли знакомые. Монахиня, которой я написала, нашла людей, готовых нас приютить. Я нашла работу, адвоката, который назвал сумму за свои услуги — 100 тысяч рублей. Денег нам катастрофически не хватало. Нам привозили друзья еду, вещи. Юрист, который занялся бракоразводным делом, оказался не вполне компетентным. Мы должны были проиграть суд. И в самый последний момент мне посоветовали юриста из женского кризисного центра — Елену Сергеевну. В центре помогли с убежищем. У меня работа была в Зеленом городе. Чтобы я постоянно не каталась с ребенком за десятки километров, мне подыскали там квартиру. А еще мы с Матфеем целый год проходили терапию с психологами кризисного центра. Шаг за шагом мы преодолевали полученные травмы. Наконец в августе 2021 года нам удалось выиграть суд.

Светлана, 34 года. Домохозяйка


Я вышла замуж за наркомана и родила от него трех детей. Так получилось потому, наверное, что я, как и большинство женщин, хотела верить в чудо. Думала, что смогу исправить человека.

«Я думала: всё, я спрыгну. Только крик сына маленького меня остановил»

Когда мне было 17 лет, я хотела уйти из дома: хотелось свободы. Были очень натянутые отношения с мамой. Она была тираном, постоянно от меня требовала подчинения. Отец сидел. Родственники говорят, якобы за подставное убийство.

Как-то я гуляла вокруг двора и встретила Дениса. Он был на пять лет старше. Мы обменялись номерами телефонов. Начались ухаживания, цветы, кино.

Тогда он еще выпивал и я ему постоянно говорила, что буду с ним, если он бросит. И он бросил, но не сказал, что стал тогда употреблять героин. И я, видимо, желая уйти от проблем из дома, стала с ним встречаться. Затем залетела и вышла замуж.

Денис сам по себе не был злым человеком. Вся агрессия была на фоне наркотиков. Два первых года брака были адом. Эти ломки, муж постоянно в неадеквате. Всё до того, что я однажды села на балконе, свесила ноги вниз и уже думала: всё, я спрыгну. Только крик сына маленького меня остановил. Я подумала, что вот я сейчас убьюсь, а он останется вон с этим.

«Началось самое страшное, и связано это было с брачными обязанностями»

Муж лежал в наркологическом отделении месяц, ничего не помогло. Он и там употреблял. Потом мы нашли христианский реабилитационный центр «Надежда». В нем он провел два с половиной года и полностью изменился. Тогда мы вошли в церковь пятидесятников. От прошлого образа жизни ничего не осталось. И я сама поверила, что всё плохое позади. Омрачало всё то, что у нас начали рождаться уже не совсем здоровые дети. У среднего сына, ему сейчас 9 лет, наблюдалась небольшая задержка в развитии. А младший, который на три года младше, — аутист. Сложно сказать, что это только из-за наркотиков. К этому времени Денис уже не употреблял.

Отношения ухудшились в 2012 году, когда муж стал сам руководителем кризисного центра для наркозависимых. Возможно, всё из-за большой ответственности или из-за тяжелой нагрузки. Началось самое страшное, и это было связано с брачными обязанностями. Ему надо было чего-то нового, больше, а я не могла. Он заставлял меня участвовать в его играх… Это называется БДСМ. Он ставил камеру, брал наручники, кляп. Это было ужасно. Понимаете, каждый раз ложиться с мужем в постель и не хотеть ничего этого, просто плакать, потому что это сделали с тобой… Я даже поговорить не могла ни с кем, потому что мне было ужасно стыдно.

Он долго к этому шел, давил. Говорил: «Ну, ты же жена, в Библии написано, что ты должна. Я же не могу пойти к проституткам, ты должна помочь мне». А если я не соглашалась, были скандалы. И я смирилась.


«Мы были прекрасными лицемерами»

Первый раз он меня ударил в пандемию, когда я захотела уйти. Переломным моментом было то, что он стал трейдером. И наши деньги, полученные от продажи жилья, он потратил, чтобы попасть на московскую биржу. Вход стоит миллион рублей. А эти деньги предназначались для ипотеки. Квартира была куплена на материнский капитал, и ответственность за то, что дети останутся без крыши над головой, лежит по закону на мне. Дальше всё было хуже и хуже. Он взял кредит, начал пить, распускать руки.

Долгое время всё, что было в нашей семье, оставалось в тайне. Мы были для всех примерной семьей. Мы были прекрасными лицемерами. А у нас было много друзей. А когда я стала просить помощи в церкви, чтобы хотя бы на мужа как-то повлияли, мне отвечали: «Мы тебе ничем помочь не можем».

И однажды, это было в апреле, мы возвращались из ресторана. Когда сидели в такси, он сказал: «Ну вот, сейчас будет так, как я люблю». У меня начинается истерика, я говорю: «Пожалуйста, не надо, я устала». Ему всё равно. Я выскакиваю из машины и просто бегу. Он ловит меня, всё равно затаскивает домой. А на следующие утро я просыпаюсь. У меня на кровати лежит младший сын. И в меня просто прилетают кулаки. Муж берет горшки с цветами и швыряет мне в голову. Самое ужасное, что всё это было при ребенке. До этого дети никогда не слышали, что происходит между нами.

Как только это стало возможным, я начала звонить знакомым, людям, с которыми ходила в церковь. И из всех, к кому бы я ни обращалась, никто не приехал. Моя записная книжка сократилась с 300 номеров до 10 в тот день. И тогда мне посоветовали обратиться к женщине — Елене из женского кризисного центра. Она рассказала, какие документы привезти, подобрали убежище.

Если вы столкнулись с насилием дома и не чувствуете себя в безопасности (памятка Нижегородского кризисного центра)

  • Договоритесь со своими соседями, чтобы они вызвали полицию, если услышат шум и крики из вашей квартиры;

  • спрячьте запасные ключи от квартиры (машины) так, чтобы, взяв их, вы могли быстро покинуть дом в случае опасности;

  • заранее договоритесь с родными или друзьями о возможности предоставления вам временного убежища;

  • постарайтесь убрать всё, что помогло бы вашему обидчику вас найти: историю браузера, переписки в мессенджерах, записные книжки;

  • заранее узнайте телефоны местных служб, которые могут оказать вам необходимую поддержку (кризисный центр, телефон доверия, дежурная часть вашего отделения полиции);

  • спрячьте необходимую сумму денег, список полезных номеров телефонов, паспорт, документы детей, другие важные бумаги, а также одежду и нужные лекарства в укромном месте. Заранее решите, что из ценных вещей вы возьмете с собой. В случае острой необходимости их всегда можно будет продать или отдать в залог;

  • если ситуация критическая, то покидайте дом незамедлительно, даже если вам не удалось взять необходимые вещи.

Полезные номера


Телефон доверия для женщин: 8 800 700-06-00.

Полиция: 102.

ПО ТЕМЕ
Лайк
LIKE0
Смех
HAPPY0
Удивление
SURPRISED0
Гнев
ANGRY0
Печаль
SAD0
Увидели опечатку? Выделите фрагмент и нажмите Ctrl+Enter
ТОП 5
Рекомендуем